Огромный театр сего преходящего мира
Меняет свои декорации день ото дня…
Идёт по наклонной черте к рубикону надира
Дневное Светило, традицию эту храня…

Тускнеет его ореол, небосвод раскаливший,
Уж боле не мучая бренную твердь под собой:
Зенит, высочайшую точку Небес покоривший,
Уже оставляет Царь – Солнце свой фон голубой.

В своём том паденьи, напомнив обычнейших пьяниц,
Светило Дневное ударилось с лёту в надир;
Малиновой зорьки заката красивый багрянец,
Нависнув над твердью, окрасил тускнеющий мир…

Ярило исчез и забыло о Нем все живое;
Лазурное небо сменило на тёмный свой цвет;
Очаровала живущих улыбкой кривою
Владычица всех Звезд, Луна, сея тусклый свой свет…

Сияние это прочь гонит земные заботы;
Оно погрузило в коллапс тех, кто счастье искал;
Оно отправляет существ в неземные полёты,
Заставив покинуть привычный для них ареал.

Усеяли Ночи лицо звёзды, словно веснушки,
Украсив её, и та стала, как будто Весна…
На жижу болота, где светятся тускло гнилушки,
Ночной небосвод своим видом походит сполна…

Предательски вязкая толща существ засосала:
Та их не отпустит пока в небесах круг Луны…
Оставив мир боли летят в поисках идеала
Существ мириарды в пределы Морфея страны.

Но те, кто не спят, наслаждаются дивною ночью:
Контрастность её есть бальзам для взирающих глаз,
И тот, кто увидел феерию эту воочью,
Не сможет то все передать и впадает в экстаз,

Поскольку краса дивной Ночи подобна Шри Кришне,
Чей дивный цвет кожи вобрала ночей темнота.
Он в ней раствориться как сахар считает не лишним:
Так Ночь силуэт Его скрыла как будто фата…

Средь тусклого света Луны различимый едва ли,
Он тело – шедевр Творца в трех местах изогнул.
Содеяв подобье неполной Луны пекторали,
Мадхава в прелестной улыбке уста растянул.

Осиян лучами Луны серебристого цвета,
Мадхава становится краше три тысячи раз.
Став главным объектом феерии лунного света,
Пришел на лужайку Он в этот полуночный час…

На рыбок двух схожи Его бесподобные очи,
Слегка подведенные ретушью черной сурьмы:
Они озаряют собой густой мрак этой ночи,
И, как бриллианты два, ярко сияют из тьмы.

Застыв изваяньем, Он слушает звуки ночные:
Все шороха, уханье сов, хор древесных цикад,
Лягушек концерт, соловья трель и звуки иные,
Как отзвуки эха им в тиши полночной вторят…

Увенчан прекрасной гирляндой из лилий полночных,
С изыском одетый, Шри Кришна безмерно красив…
Глумясь над оценкой мирских моралистов порочных,
Наполнил Он ночь, звуки флейты по ветру пустив.

Мелодии флейты Мадхавы не знают сравнений:
В классической музыке им не найти аналог.
Среди композиторов Он – самый значимый гений:
Его музыкальный талант – совершенства порог!

Его чудо – музыка, напрочь уносит сознанье;
Она есть бальзам для души, приходящий чрез слух.
На жизненной боли та славит свой знак препинанья,
От сна пробуждает блаженства исполненный дух!

Мелодии флейты Его ловят в сети дурмана;
Мелодии флейты Его манят, словно магнит;
Того, кто лишь раз их услышал, накроет Нирвана.
Он сразу поймет: эти звуки – блаженства зенит!

Кто уловил слухом полные сладости звуки,
Застынет на месте как будто резцом изваян.
Услышавший то испытает сердечные муки,
И станет как будто рассудка лишен или пьян…

Так Кришна безумцем кого пожелает содеет,
Пуская по ветру каскады из вьющихся нот:
Того, кто все то услыхал, в тот же миг побледнеет,
И наземь, объят эйфорией, на месте падет!

Так, в творческом раже, Мадхава надул Свои щеки,
И, одержим музой, заполнил дыханьем свирель.
Нектару подобные музыки вещей потоки
Наполнили радужным цветом своим акварель…

Маэстро Шри Кришна о силе той музыки знает,
Хотя, может быть, я неправ: извините меня,
Но звук Его флейты сознанье переполняет
Нектаром Любви, в безвестности морок маня…

Шачинандана дас

Поделиться с друзьями