Три стрелки вращаются над циферблатом как сабли
И рубят, догнав убегающих в страхе людей,
Что наступают во тьме непрестанно на грабли,
Отравлены ядом смертельным порочных идей…

Вечное время не ждёт, сидя, словно в засаде,
Планы исполнить оно существам не даёт.
В девятивратном застав их, стареющем граде
Как-будто большой крокодил время их разжуёт.

Тела в этом мире как-будто бы город гандхарвов
Останутся чувствам доступны лишь маленький миг.
Поглотит их Время, как некогда, мир динозавров.
Мгновенье всего лишь – и малый ребёнок – старик.

Забудет о нём этот мир и страна где родился,
Иль мегаполиса джунгли, завод и семья…
Всякий, кто тело покинул, вконец убедился:
Забудут о нём как о мухе земные края.

В змее бесконечной – Самсаре, мои воплощенья
Поочередно вместились одно за другим.
Лишь Господу Богу известны все те превращенья,
Которые помнил я, скрытый в утробе нагим.

Был канарейкой, наверное, я, иль тараканом;
А может быть, я в мышеловке искал себе сыр;
А может быть, я в институте был важным деканом;
А может быть, возле корыта накапливал жир;

А может быть, как Паганини, пиликал на скрипке
По струнам водя с наслаждением длинный смычок;
А может, наказан по полной был я за ошибки
И тоже пиликал на скрипке уже как сверчок;



А может быть, я управлял боевым самолётом
И заставлял реактивный трудиться мотор;
А может быть, также я всласть занимался полётом
И с карканьем я бороздил поднебесный простор.

Лет миллиарды дорога моя продолжалась
И рельс лабиринты шпалы скрепляли собой:
То все воплощенья мои… Их немного осталось:
Взлетаю я в небо, оставив метро под собой.

По рельсам блуждал я в потёмках как на паровозе,
Но цель свою этот глупец, наконец, осознал.
Руки сложу я и в этой молитвенной позе
Лечу я в Бессмертье, что всех воплощений финал.

Тело из плоти оставлю червям на съеденье,
Как-будто ракета не нужную больше ступень.
Образ узрю, что для всяких очей – загляденье,
Который боится как смерти невежества сень.

Увидев Его, я забуду о счастье и горе,
И не пожелаю покинуть Его и на миг.
Вся слава очам, которые будто бы зори,
Своим украшают багрянцем чарующий лик!



Вся слава улыбке, явившей изгиб пекторали,
Что посрамила сияние серпа Луны!
Она в обрамлении губ, словно в красном коралле,
Разгонит как сумрак туманный невежества сны!

Вбирая нектар красоты этой, будто бы губка,
Скажу напоследок я жителям мира сего:
«Рожденья и смерти кровавая та мясорубка
Вам не заменит и капли от счастья сего!!!»

Шачинандана дас

Поделиться с друзьями