Я вижу вдали выше купола Божьего храма
Большую Сударшана-чакру, святой атрибут.
Считается, что это зданье - священная дхама,
Обитель Верховного Господа: там, где всё sehr gut.

Во храм проникаю, разув свои ноги у входа,
Вхожу во святое святых я - в молитвенный зал.
Собралась там вместе немалая уйма народа,
В поклоне смиренном я пред Божествами упал.

Глаза я пошире раскрыл, полнясь от удивленья:
Сидит на вьясасане златом расшитый Мундир.
Не видно: под ним человек или же привиденье,
Иль ставший невидимым кровососущий вампир.

Мундир сей парадный погоны собой украшают,
Они с золотой бахромой - эполеты их звут.
Сверкают на нём ордена и медали блистают:
Их из серебра и из золота чистого льют.

Сверкает златой аксельбант и золотые петлицы,
Штаны-галифе украшают лампасы собой.
Security рядом стоят как один в амуниции,
С оружием наперевес те сплотились гурьбой.

Мундиру сему воспевают хвалу музыканты,
В тромбоны они и в большущие трубы трубят.
Задействованы в этом шоу большие таланты,
Мундиру играют хвалу те на всяческий лад.

Стреляют петарды и зал озаряют фейерверки,
И громко скандирует славу Мундиру народ.
Величие Божье, бесспорно, во всем этом меркнет,
И с неба Мундиру сам Боженька честь отдаёт.

Мундир отдает приказания голосом Лева,
И строки цитирует миром прославленных книг.
Как рог изобилья он сеет направо-налево
Спасение от смерти, в своем дерзновении велик.

Мундиром спасаемый люд пораскрыл свои уши
В надежде оставить страданья, что шлёт им сей мир.
Они наставление Мундира премудрого слушают,
Они твердо верят: спасет их от смерти Мундир.

Они убеждённые: к ним пришло свыше Спасенье,
И в Божьем Проекте участие их ни к чему.
Мозги отключить, вне сомнения, - верх наслажденья.
Так жизнь их проходит, подобно короткому сну.

Все те, кто не спят, называются еретиками,
Их жгли, распинали «служители Бога» всегда,
Их главы венчали колючего тёрна венками,
Иных экзекуций за этим идёт череда...

Спалить человека живьём и отступные мысли
Не так уж и просто в среде современных людей.
Сегодня уж нет гильотин, мест сожженья и виселиц,
Где жизнь обрывали носителям новых идей.

Сейчас могут лишь осмеять и назвать сумасшедшим,
Сейчас могут лишь обругать и покритиковать.
Лишь изредка могут убить милость Бога обретших.
Обычно живут они: так смею я полагать.

Чего опасается нынче двуногое стадо?
Неужто презренья толпы так боится народ?
Неужто людей запугали страшилкою Ада,
Который исполнен минорных безрадостных нот?

Так, с мыслями теми сижу я в молитвенном зале,
Где этот мундир чьи-то мысли транслируют всем,
Но Божье Величье всегда простирается далее
Всех догм Мундира: его аксиом-теорем.

Мундиры собрались недавно на съезд в Маяпуре,
Мундиры проголосовали, вердикт их таков:
«Мы пали из мира духовного, полные дури...»
Там, где правит бал Сатана, этот принцип не нов.

Могущество наше согласно сему приговору
Равно однозначно, вне всяких сомнений, нулю.
Предаться Мундирам должны мы все без разговору,
И так уподобиться курице или кролю.

Разводят курей яйценосных, а также мясистых,
Но умных курей не выводят породу, увы...
Кроли есть мясных направлений, а также пушистых.
Где кролик-доцент с шаром очень большой головы?

Как этих животных, готовят адептов для бойни,
Чтобы натравить друг на друга: сей принцип не нов.
Лишённые разума особи жить недостойны:
Они носят шапки, при том не имея голов.

Они несут яйца, стригут свои перья машинкой,
А птичники-брахманы строят из перьев дома.
Едят они крылышки наши, а также грудинки,
Всё то потому лишь, что мы все лишились ума.

Пока я о том размышлял, речь Мундира прервалась,
И в крылья-ладоши захлопала стая курей.
Они в облака не взлетели: огромная жалость,
Хотя их хлопки становились сильней и быстрей.

Сказал я Мундиру тогда: «Генерал-лейтенант,
Вся слава на ваши погоны, её Вы примите,
Позвольте поправить на Вас золотой аксельбант.
В желаньи моём послужить вы меня не гоните.

На кителе белом медали висят с орденами.
Наверное, Ваше Сиятельство был на войне.
Вы, пан генерал-лейтенант, появились пред нами,
Как Ангел небес Михаил в фантастическом сне».

И из пустоты услыхал я густой трубный бас:
«Меня ты унизил, ведь выше намного я чином:
Старлей-генерал пред тобою, а ты - низший класс,
Я - церкви элита, а ты на двух ножках скотина!»

- А где ваши уши, скажите мне, Ваше Скородье?
Не вижу я рук и лица: вы развейте мой мрак!
- Ты слеп, словно крот. Твоё имя с рождения - Отродье,
Того не постигнуть тебе! - сказал баровея, как рак.

Ответил мне этот Мундир и затопал ногами,
Он выкрикнул в ярости: «Смирно! Равняйся! Кругом!
Сейчас я тебя, как соплю, растопчу сапогами!
А ну, шагом марш от меня, ну а лучше - бегом!»

Вот что мне ответил Мундир. Я весьма удивился.
Пуговицы расстегнул я мундира сего,
И китель парадный, как тряпка, на землю свалился,
Упала на плац треуголка мундира сего.

Цепная реакция дале продолжила действо:
Ботфорты упали на землю, штаны-галифе,
Упала казённая майка... Так всё чародейство
Развенчано было, но это не поняли все.

Они, как и прежде, на китель цветами бросали,
Ну а треуголку заполнили деньгами вмиг.
Свои ритуальные гимны они воспевали:
«Да здравствует славный Мундир: он пред Богом велик!»

Гулял по алтарной порывистый ветер с востока,
И роз лепесточки порхали, являя полёт.
Мундира же честь, что осмеяна была жестоко,
Была восстановлена: это содеял народ.

Как прежде Мундир отчеканивал шаг по алтарной,
И шпорами острыми искры мундир высекал.
Отмашку творили перчатки мундира шикарно,
А звон орденов и медалей сражал наповал.

Кричали адепты совместно: «Мундиру Ки - Джая!»
Кричали адепты совместно: «Мундиру - хвала!»
Кричали адепты совместно, Мундир прославляя,
О славе Мундира не понял один только я...

Я не понимаю: неужто я есть оскорбитель?
Как на пустоту, полный ноль, можно сраму нагнать?
Нолей назначенье одно - это «руководитель».
Назначили Ноль, и должны его власть мы принять.

В конце концов, этот Мундир, приняв все прославленья,
На палку взглянул с деревянной главою коня.
Мундир оскорблён недостойным моим поведеньем,
Невидим для глаз, с укоризной взглянул на меня.

На палку-коня усадившись, вперёд поскакал он.
Стучала та палка о мокрый асфальт: «тук» и «тук».
Остался Мундир для людей образцом идеала,
Явив пред народом эффектный магический трюк.

Быть может, сей китель сокрыл в себе старого дуба?
Дубовые листья петлиц мне о том донесли.
А может под той треуголкой глава в форме куба -
Такой анатомией нас удивляют Ноли...

Шачиандана дас

Поделиться с друзьями