Путевые заметки во время поездки по южным провинциям Российской империи в 1793 и 1794 годах (Петр Симон Паллас)

Окончив литанию [пуджу], жрец, божествам прислуживавший, передал чашу со освященною водою другому, названивавшему в колоколец. Потом сел на ковер, скрестив ноги, как и все собранье, и брызгал воду ложечкою каждому на ладонь, а те благоговейно пили ее и вытирали ладонь о голову да о глаза. Остаток взял дервиш снова и помазал себе голову и глаза, а потом остатки слил в сосуд, на котором раковина витушкою перед божествами лежала.

Потом он в одиночку читал долгую молитву за царя, власть да народ. Засим раздал всем собравшимся индианам из блюда сушеного кишмиш-изюму без ядрышек. А как все уже поднялись, то и нам мирским гостям другие блюда предложили с сахарными леденцами и орешками фисташковыми.

После церемонии разрешили нам с легкостию ближе рассмотреть и срисовать все, что было в шкафу с божествами [шрингасане], но не трогать оного. Божества отлиты из меди, покрыты позолотою и укутаны в шелка небесного и розового цвету. По нашей просьбе жрец слегка распахивал одежды на божествах и называл нам их имена. Позади на ступеньке возвышенья стояли от правого краю влево Зегенат [Джаганатх], Шеттергун [Шатругна], Лешеман [Лакшман], Рама, Бахарт [Бхарата] и Лекюми [Лакшми]. Пятеро первых украшены головными уборами с высокими колыхающимися султанами. Последнее, женское божество с эдаким тюрбаном и кольцом в носу.

На нижней ступеньке во втором ряду от правого краю Мюрли [Мурали] и Мрохор [Нарахари?] с высокими головными уборами, но без шелковых одежд, и держащие в левой руке шестоки через плечо. Посередке стоял Эштэбудши [Аштабхуджи], фигура с короною словно у Кибелы* да с восемью руками. А еще Саддашо [Садашива], сидячая фигура в круглой шапке. Наконец был там Хонуман [Хануман], божество, похожее на Аписа с собачьей головою да с серьгами в ухах. В прочих местах передней части [шрингасаны] стояли плотно друг к другу малые божества и святыни разные. Пред фигурами с шестоками два малых образа Вишну и Брамы (иль величаемого ими Брмахахом). Ближе к правому краю и дальше вперед были два сидящих божества, на обезьян похожие, и этих опять величали Хонуманом, а на оных головах островерхие уборы царского виду. А пред ними фигура тигра иль льва, тоже из меди отлитая и звалась она Сюр-нюр-зенг [Шри Нарасимха]. А совсем впереди, наконец, напротив угла были три фигуры (если сравнивать с дхармой монгольских лам), лингамы которых казались выставлены вперед и которые назывались Шадишамами [Джьотишам?]. Средний стоял на четырехугольном возвышенье и напоминал столбец из янтаря, оклеенный рисовыми зернышками.

В середке стояло еще маленькое божество с очень высокой шапочкою. Это божество они величали Гупаледши [Гопалджи]. Пред ним по правую руку лежал большой черный священный камень из Ганги, а по левую руку еще два, только меньшие. Обыкновенно оных называют Шёс [Шеша], Сангх [Шанкха?] или Санкара [Шанкара], и оные выглядели будто двучерепная раковина с удлиненными выступами или словно редкостный морской ёж. Изысканные линии этих камней, оных я среди окаменелостей досель не видывал.

За передним божеством наискось лежало запахнутое шелковое покрывало. А на углу стоял лев под седлом по имени Нхандигана [Нандигхана?]. Еще стояла в передней части алтаря, повернута лицом к другим божествам, чрезвычайно исхудалая, почти высохшая фигурка с большими ушами, стоявшая в молитве. Звали это божество Гори. А кроме того там лежал жрецкий колоколец (гхента) [гханта], его четки и священный посох как у ламаистского духовенства.

Из всего этого проступало большое сходство священных ритуалов богослужения лам, происходящих из Тибета, с индианскими и некоторыми церемониями старой христианской церкви.

История индийского подворья в Астрахани (Екатерина Пешакова, Олеся Гашкова)

Индийская улица (ныне улица Володарского) в Астрахани всегда завораживала местных жителей своей способностью погружать их в иной, незнакомый, мир. Наполненный ароматом благовоний, пряностей, сладостей, шелками, золотом, драгоценными камнями… Торговцы-индийцы в национальной одежде, вспыльчивые и гомонящие, их жены-татарки, наряженные в дорогие сари, позвякивающие браслетами, и так похожие на индианок… Были здесь и армяне, и персы, но индийцы, создавшие свой микромир, свою маленькую Вселенную на чужбине, манили сильнее остальных. Пройтись среди рядов с экзотическими фруктами, гирляндами ярких цветов, дорогой утварью, расписанной вручную затейливыми узорами; заглянуть в глаза женщин, преобразившихся после того, как они стали окрашивать их сурьмой; послушать рассказы татарок о шаловливых детях и о непривычных языческих обрядах мужа-индуса, который каждые утро и вечер совершает служение своему заморскому божеству - вот, что тянуло сюда не только купцов, желающих поскорее перепродать в несколько раз дороже диковинный товар, но и простой люд.

О времени появления индийцев в Астрахани нет единого мнения. В специализированной литературе чаще всего можно встретить дату 1615-1616 гг. Однако, есть мнение, что это событие надо относить к 60-м годам XVI века. Так, или иначе, по прибытию индийцев в Астрахань взамен деревянных, существовавших еще в XVI веке, "В 1625 году персияне, армяне и индийцы построили… гостиные дворы: армянские, персидские и индийские каменные по обряду азиатскому, неподалеку от Спасского монастыря". Эти гостиные дворы находились на территории Белого Города. Российское правительство всячески поощряло приезд восточных купцов в Россию, создавая для них наиболее благоприятные условия. Так, они располагали  правом суда по своим законам, свободой вероисповедания и совершения религиозных обрядов. Индийцы платили самый меньший оброк -12 рублей в год с каждой лавки, были освобождены от других податей и каких-либо повинностей.

Везли товар из Персии, Бухары, Индии. Это был шелк, хлопчатобумажные ткани, меха, медь, кожи, ковры, шерсть, драгоценные камни, фрукты, вина, ладан, золото и серебро. Они торговали не только в Астрахани, но и в других городах России. Покупая товар в Москве, Ярославле, Казани они везли его на Восток. Успеху в торговле во многом способствовала сплоченность индийцев, их врожденная изворотливость и коммерческая жилка. В их руках было сосредоточено более половины торговых точек, которые в совокупи представляли собой единое предприятие. Некоторые занимались ростовщичеством. Однако на 1746 год из 76 индийцев ростовщиков приходилось только двое. 60 индийцев занимались купечеством, 12 были нищими-аскетами. Таким, например, был Лажарам Биндрабанов, сын Нарынов, который "купечества не имеет, а пропитание имеет, яко нищей, от своей братьи индийцев". К общему числу причислим еще приказчика, "кашеваров" и брамина Балибу Мингаралиева.

В свое время астраханский архитектор Дигбий описал индийское торговое подворье: помимо торговых лавок на его территории расположена "важня" (помещение для взвешивания товара), амбары, сараи, кладовые, конюшни, коровники, кухни, столовые, бани и "церковь их, называемы кумирница".

Без сомнения, большая часть приехавших из Индии купцов были индусами. Об этом говорит не только свидетельство знаменитого историка Яна Потоцкого, бывшего в Астрахани в 1797 году ("Большая часть индийцев, живущих в Астрахани, родом из Мультана. У них есть брамины, кающиеся, вода из Ганга, одним словом, все, что принадлежит к их религии. Я видел, как они вечером молились Вишну. В их божественной службе есть наружное великолепие, сколько позволяют место и обстоятельства. ...Они часто покупают птиц и выпускают их на волю, кормят собак, бегающих по улицам, и вообще оказывают великую привязанность к животным. ...Они почитают себя весьма счастливыми, если у них есть платье темно-зеленое или алое, два цвета, которые они весьма любят. Когда они умирают, тела их предают огню, и пепел отправляют в Индию"), но и архивные документы, упоминающие в числе индийцев лишь одного мусульманина - Маммета Абубекова в 1746 году.

Стоит оговориться, что не всем индусам, после того, как в 1683 году было разрешено кремирование, удавалось вывезти пепел на родину - в большинстве случаев его предавали земле на восточной окраине Кулаковского бугра. Сегодня этот бугор носит название Паробичев, и является центром города. От его далекого прошлого нет и следа.

Известно, что во время восстания Степана Разина в 1671-1672 гг. лавки индийских торговцев были разорены. От смерти их спасли коренные жители - татары. В татарских деревнях индийцы прожили около двух лет, и уже тогда стали появляться смешанные браки. Приезжая в Астрахань холостыми, индийцы брали в жены местных жительниц - татарок. Дети, рожденные в таком союзе, получили название агрыжанских татар. Некоторые индийцы переходили в российское подданство. По данным 1746 года из 53 человек 6 жили в Астрахани более 20 лет, 12 человек - более 10 лет. Другие, такие как Мамед Волаев, Курбан Алиев, принимают христианство. В 1760 году староста индийского подворья Лачирам Гулабриев сообщил в губернскую канцелярию, что 4 индийца живут в татарских юртах своими домами и находятся в российском подданстве.

Агрыжанская слобода, где жили потомки индийцев и астраханок - агрыжанские татары - образовалась в конце 17 века. Одни из них имели купечество, тогда как другие "кормились работою". Несколько агрыжанских семей проживало на бухарском дворе. К середине XIX века агрыжанские татары слились с гилянскими и бухарскими татарами (потомками армян и персов). Теперь они имели "общую веру, язык, нравы и обычаи". И все они исповедовали ислам. Как особая социальная группа - "татары трех дворов" - они выделялись вплоть до 60-х годов XIX века. Их численность к этому времени составляла 740 человек. Они ассимилировались с юртовскими татарами, и вряд ли теперь можно найти их корни.

Во время пребывания в Астрахани индийцы успешно пополняли государственную казну, не всегда, однако, держась буквы закона. До сих пор в Астраханском государственном архиве хранится "Дело по обвинению индийских купцов Диарамова М., Мултанеева А. и других в продаже фальшивых камней Денибекову Р.", которое велось в течение 22 лет (с 4 декабря 1767 года по 25 октября 1789 год), и насчитывающее 450 листов. Нередко дела, дошедшие до суда, в конце концов, решались мирным путем и закрывались. Так, например, было с "Делом о взыскании денег с индийца Лагирамова в пользу армянина Зурабова": истец и ответчик "… поговоря меж собою полюбовно и не входя более в суд, помирились". Известны дела, в которых в качестве потерпевших выступали индийцы: "Дело о взыскании 1558 рублей по векселю индийским купцом Мултанеевым с наместника калмыцкого Абильева", "Дело о взыскании 50 рублей по по векселю индийцем Т. Ражирамовым с татарина Ш. Исаева", "Челобитная индийского купца Макиталиева о вексельной претензии к астраханскому купцу" и др. В "Деле о незаконном взыскании денег азиато-армянским судом с индийского купца Менградова" описана следующая история: "В прошлом 1760 году в бытность мою в Персии в городе Пашане случился быть индийский купец Парван", - пишет в своем доношении армянин Михайлов. Купец этот просил Михайлова занять 400 рублей на закупку товара, за что обещал "по купечному обыкновению без оплаты не оставить". Михайлов деньги нашел, Парвану отдал, а тот, получив их и потратив на товар, вскоре забыл о договоре. Умирая, Парван завещал свое имущество индийскому купцу Кишнадасу (по всей видимости, того все-таки звали Кришнадасом - Ред.) Менградову. Михайлов стал требовать уплаты долга с Кишнадаса, довел дело до суда. Но суд определил взыскание Михайлова незаконным.

К середине XVIII века в индийском подворье насчитывалось 78 лавок, а купцы, главным образом, торговали товарами, купленными в Казани и на Макарьевской ярмарке в Москве.

Активная торговля иностранных купцов ущемляла интересы торговых людей России. Недовольные таким положением вещей русские купцы посылали в губернскую канцелярию жалобы с тем, что иностранцы "причиняют им в торгу помешательство и немалую обиду". И добились-таки к середине XVIII века ограничений для иностранцев: по приказу от 1754 года восточные купцы в случае продажи товара за пределами Астрахани должны были заплатить сверх подати еще 10% пошлины. Им запрещалось покупать товары где-либо в России, кроме как в Астрахани.

Свою роль в снижении торговой активности индийских купцов сыграла и политическая обстановка в Персии, где ко второй половине XVIII века развернулась междоусобная борьба. Экономика страны была подорвана и торговые связи с другими государствами ослаблены. Это привело к резкому снижению торговых оборотов внешней торговли, шедшей через Астрахань, что, в свою очередь, и сказалось на материальном благополучии индийских купцов. В челобитной 1750 года они сообщали, что в результате прекращения торговли с Персией и Индией, а также запрещением им заниматься внутренней торговлей в России, они "пришли в крайнюю нищету, долг и убожество". Они добивались отмены этого запрета, но ответа на челобитную не последовало. Однако, есть предположение, что не получив официального разрешения на внутреннюю торговлю, индийские купцы, все же, попытались ее восстановить.

Однако к концу XVIII века оборот индийской торговли составил только треть того, что приходилось на прошлые годы. К первым десятилетиям XIX века в исторических источниках об индийских купцах как о конкурирующей единице не упоминается, хотя община существует, но теперь многие индийцы занимаются ростовщичеством.

В 1803 году правительство передает индийцам торговый дом при условии, что те построят новый. Двухэтажный каменный двор был возведен на средства Сабра Могундасова, богатого купца, перешедшего в российское подданство, и некоторые из его помещений сдавали в наем. Этот гостиный двор до сих пор стоит в Астрахани на улице Володарского. Сегодняшнее бывшее индийское торговое подворье представляет собой жилой дом с многочисленными пристройками, полностью деформировавшими первоначальный облик здания. Внутренние веранды с арочными окнами, выходящими во двор, как было принято на Востоке, сейчас выглядят иначе: балконное пространство исчезло, а сам арочный проем превратился в застекленное окно. Нижние помещения, которые, очевидно, служили складами, замурованы и превращены в квартиры. Двор из-за новых построек сейчас намного меньше, чем раньше. Но, как и в прежние времена, он соседствует с армянским торговым подворьем.

Индийских купцов становился все меньше и меньше, а после установления в Индии Британского господства, они перестали приезжать в Астрахань. В индийской общине становилось все больше нищенствующих, а к 40-м годам XX века не осталось даже их.

Больше новостей Харе Кришна...

Поделиться с друзьями