Во времена Аурангзеба Шри Говиндадеву отвезли в Джайпур. Тирану не нравилось соседство того, кого он считал своим соперником, но Говиндадеву, повелителю Враджа, еще больше не нравилось соседство злобного тирана. Он хотел жить там, где Его любят. В только что отстроенном Джайпуре Махараджа Джай-Сингх I уступил Ему свой новый дворец и стал править Джайпуром от имени Говинды. А Говинда Чаран Госвами был назначен им главным пуджари. Каждое утро перед мангала-арати госвамиджи своим ключом открывал царские покои, первым входя в святая святых, где поселился веселый пастушок из Вриндавана.

Все шло своим чередом, пока однажды утром Говинда Чаран не заметил, что одежды на Тхакуре порваны и испачканы грязью. Говиндадева как всегда проказливо улыбался и делал вид, что играет на флейте. Похоже было, что Он где-то гулял этой ночью.

Разумеется, дверь Его апартаментов была заперта на ключ снаружи, но на то Он и вор, чтобы открывать любые запоры. Эта загадка так и осталась бы загадкой, если бы пуджари не решил, что обязан все знать о том, кому служит. Великий вайшнав, он вошел в транс и стал молить Шримати Радхарани открыть ему тайну: "Лали, признайся мне, где Вы гуляли сегодня ночью?" Милостивая госпожа не могла долго скрывать от Говинды Чарана эту тайну. Женщинам вообще трудно хранить секреты: "Когда стемнело, Лала повел меня в сад. Ему захотелось отведать гранатов, но стоило Ему сорвать один гранат, как на шум прибежал сторож с палкой. Убегая, Лала порвал Свое дхоти. Гранат оказался зеленым, но Лала все равно съел его". Выйдя из транса Говинда Чаран посмотрел вокруг симхасаны и с восторгом обнаружил недозрелые зерна граната, раскиданные повсюду. Говиндаджи улыбался.

Говинда Чаран Госвами позвал садовника и спросил у него: "Вчера ночью кто-то приходил в твой сад за гранатами?" "Да, Махараджа, двое детей залезли в сад, но я погнался за ними с палкой и прогнал их. Похоже, что это были дети служанки". На глазах Говинды Чарана выступили слезы: "Знаешь ли ты, кто были эти дети? Знаешь ли ты, как тебе повезло? Сам Говиндаджи с Радхикой пришли к тебе в сад! Это за Ними ты гнался вчера со своей палкой". Садовник не верил: "Говиндаджи? Радхика?" "Если не веришь, посмотри: вокруг Его симхасаны до сих пор разбросаны зерна незрелого граната, который Он украл из твоего сада".

Садовник приходил к Говиндаджи каждое утро. Каждое утро он стоял перед алтарем и пел вместе с другими песни о Говинде. Каждое утро он, не отрываясь, смотрел на загадочного темноликого юношу, знаменитого похитителя сердец из Вриндавана. Увы, он забыл, а может быть, просто не знал о предостережении Рупы Госвами: "Если дорог тебе этот мир с его радостями и горестями, не смотри на Говинду. Изогнувшись в трех местах, Он стоит, улыбаясь, у Кеши-гхата. Его фигура залита ярким лунным светом. Губы Его как молодые побеги манго. Из бамбуковой флейты льются чудные звуки, а смеющиеся глаза Его прекрасны, как лепестки лотоса. Если дорог тебе этот мир с друзьями, с родными и близкими, не смотри на Говинду, заклинаю тебя, не смотри на Говинду".

Садовник каждый день смотрел на Говинду, а Говинда, лукаво улыбаясь, смотрел на него. Он жил для Говинды, дышал для Говинды, смеялся и трудился для Говинды. Для Него он посадил в саду несколько гранатовых кустов и с нетерпением ждал, когда кусты эти начнут приносить плоды и он сможет поднести спелые гранаты тому, кому они по праву принадлежат. Но Сам Говинда не мог ждать, пока плоды созреют - гранаты зреют слишком долго, а Говинда, как и все, кто избалован любовью, не может долго ждать.

Когда садовник увидел незрелые зерна граната около симхасаны Говиндаджи, волосы на его теле встали дыбом и из глаз полились слезы. Он хотел сказать что-то, но не смог. Он сумел только произнести: "Говинда, Говинда..." и лишился чувств.

Когда спустя некоторое время он пришел в себя, он, глотая слезы, стал говорить, как в бреду, обращаясь к Говинде: "Лала, Ты пришел, но я Тебя не узнал. Почему? Мне бы упасть перед Тобою, приветствуя Тебя, а я погнался за Тобой с палкой. Мне бы вырвать из груди свое сердце и отдать Тебе, а я пожалел одного граната. Мне бы с ликованием приветствовать Тебя, а я осыпал Тебя бранью. Эти гранаты я растил для Тебя одного. Зачем Тебе нужно было воровать их? Почему вместо ласковых слов Ты захотел услышать мою брань? Почему?!"

Говинда все так же улыбался. Он как бы говорил бедному садовнику: "Неужели ты забыл, что Я люблю воровать? Неужели ты не знаешь, что Я люблю слушать, как Меня ругают Мои преданные? Брань Вриндаванских пастушек слаще для Меня, чем гимны Вед". Обычным ворам не нравится, когда их называют вором, но Макханчор гордится Своим прозвищем, и хотя гранаты в саду еще не дозрели, сердце бесхитростного садовника уже давно было готово к тому, чтобы Он его своровал.

Поделиться с друзьями